Цена власти. - Страница 33

В избушке приятный полумрак. В воздухе витает свежий запах хвои. Большая печь стоит посередине избы. Квадратная труба, раздвигая пучки соломы, проходит сквозь крышу. Возле горнила хлопочет Инса, мама семилетней Шимы и единственная жена.

Запрет на кровосмешение не распространяется на принятых в род. Немало хорошеньких девушек на выданье поглядывало на него. Но, прожив два года в полуземлянке холостяков, Саян, к удивлению сородичей, женился на вдове угоре Инсе. Вместе с женой он сразу обзавёлся дочерью, весёлой и заводной Шимой. Только друзей не удивил выбор Саяна. Инса, как отражение в зеркале, похожа на неё, Галину Воронцову, тайную любовь Сергея, которую студенты по большой и глупой ошибке прозвали Галка-лесбиянка.

Как и давняя подруга Инса чуть выше среднего роста. Густые волнистые волосы спадают на плечи. Прямой нос и глубоко посаженные глаза. Она на несколько лет старше Галины. Нелёгкая первобытная жизнь оставила свой след: ранние морщины скопились на лбу и на краешках глаз. От повседневной работы руки огрубели. На ладонях, под основанием пальцев, блестят маленькие мозоли. Потеря первого мужа добавила в её волосы седые волоски.

Супруга ловко вытащила из печи чёрный от копоти горшок и поставила его на стол. Дразнящий аромат мясной похлёбки щекочет ноздри. Саян, не дожидаясь приглашения, присел за обеденный стол.

Инса, не говоря ни слова, лишний раз подчёркивая возникшее между ними отчуждение, поставила перед Саяном большую миску, наполненную до краёв аппетитной похлёбкой. Работая с утра на свежем воздухе, Саян изрядно проголодался и с превеликим удовольствие зачерпнул первую ложку. Маленькая Шима, тревожно поглядывая на родителей, подсела к столу. Ставя перед дочкой миску, Инса нарочно громко стукнула ей о столешницу. Саян едва не поперхнулся. Так и не присев, супруга бесшумно отошла в полумрак возле стены.

Саян бросил ложку в пустой миске и решительно обратился к жене:

- Инса! Я давно и окончательно всё решил. И не намерен что-либо менять.

Супруга не ответила. Саян постарался придать голосу как можно более строгий тон и продолжил:

- Да! Меня могут убить. На войне такое бывает. Но! Мне позарез нужно уважение сородичей. Понимаешь? Позарез! С помощью ложек, мисок и горшков я его не добьюсь. Превыше умения ловко точить камни и мастерить стрелы для мужчины важнее всего уметь защищать свой род, тебя защищать, дочь нашу. Правильно я говорю? – Саян обратился к дочери.

- Да, папа, – ответила дочка. – Только мама всё равно не хочет, чтобы ты пошёл с Лютым.

Саян в тихом раздражении щёлкнул ногтём по ложке. Будь у него честно заработанный авторитет, он мог бы влиять на сородичей куда больше и сильнее. Особенно, если бы его выбрали Сахемом Мудрой Совы. Роль условно уважаемого ремесленника давно исчерпала себя. Но! Кроме охоты и знаменательного трофея существует ещё один путь, не менее почётный: бросить в жертвенный огонь Вему-защитнику добытую в бою кисть врага. Благо войны между племенами идут постоянно.

Первобытная дипломатия не отличается сложностью и хитросплетением интересов. Если с соседним племенем надлежащим образом не заключен мир, то оно автоматически считается враждебным.

С другой стороны, война дело сугубо добровольное. Только когда нападению подвергается родное стойбище, святая обязанность каждого мужчины встать на защиту рода. Ситуации, когда война принимает нешуточный оборот и на поле боя встречаются военнообязанные двух враждующих племён, возникает гораздо реже. Утус Гобан, охотник из рода Речной Цапли, каждую весну собирает военный поход. За ярость в бою его прозвали Лютым. Любой желающий может присоединиться к нему и тем самым добыть столь необходимое признание сородичей. Именно на войне, на очередном налёте на стойбище враждебного племени, можно и нужно добыть трофей для прохождения обряда инициации.

К сожалению, именно с Лютым шесть лет назад ушёл первый муж Инсы. Ушёл за славой, за военной доблестью, но так и не вернулся. Инса ненавидит Лютого. Желание Саяна присоединиться к выдающемуся охотнику и воину вызвало в ней сначала яростный протест, а потом тихое, но постоянное, неодобрение.

Саян, продолжая одностороннюю полемику, выложил очередной аргумент:

- В конце концов мы все рано или поздно отправимся к звёздам. Если на то пошло, то с таким домом, - Саян выразительно развёл руками, - ты быстро найдёшь нового мужа.

Вспыльчивая речь не произвела на супругу никакого впечатления. Стоя в полумраке, Инса даже не шелохнулась. Не рассчитывая на ответ, Саян спросил:

- Ну откуда у тебя такая уверенность? Ну кто тебе сказал, будто меня обязательно должны убить? В том, что Дисет не вернулся, нет вины Лютого. К тому же…

- Дисет оставил после себя Шиму.

Инса, перебив Саяна, словно богиня ночи вышла из полумрака. На её платье из шкур косули заиграли подобранные со вкусом оттенки рыжего.

- И потому он не умер, - тихо закончила супруга.

А это что-то новенькое, Саян качнулся на табуретке. Такой аргумент супруга ещё ни разу не использовала.

- Ещё скажи, что именно по этой причине ты так и не родила мне ни сына, ни дочери! – со злости брякнул Саян.

Болезненный упрёк попал точно в цель. За четыре года совместной жизни Инса ни разу даже не забеременела, от чего очень сильно переживает. Ведь один раз она уже доказала, что может быть матерью. Инса сжала кулачки и снова отступила в полумрак.

Обижать любимую женщину, пусть даже с дурру, дело неблагодарное. Саян поспешил извиниться:

- Инса, ради бога, не злись на меня. Я давно подозреваю, что дело вовсе не в тебе. У Ягиса с Анисовом с детьми тоже не ладится. Но и ты постарайся меня понять: мне нужно, очень нужно добиться уважения сородичей. Мои друзья уже прошли обряд инициации, а я нет. Они имеют право выступать на собрании рода и племени, а я – нет. И это меня очень, очень огорчает. Прошу тебя, давай хотя бы в этот последний день перед Большим сбором не будем портить друг другу жизнь. Дороже тебя, Иссаама и Шимы, - Саян любовно погладил дочку по головке, - у меня никого нет. Ради вас я вернусь даже с того света. Обещаю.